- Сейчас же с вахмистром и взводными офицерами произвести обыск. Поголовный, не исключая и самих офицеров. Сегодня запрошу штаб дивизии, когда они думают сменить полк. Потороплю их. Если при обыске что-либо обнаружите - сообщите немедленно.

- Я полагаю, что это - работа пулеметчиков.

- Да? Сейчас же прикажу Игнатьичу обыскать своих казаков. Всего доброго.

"Собрав в свою землянку взводных офицеров, Листницкий сообщил им о приказе командира полка.

- Что за безобразие! - возмутился Меркулов. - Что же, мы друг друга будем обыскивать?

- Вас первого, Листницкий! - крикнул молодой безусый сотник Раздорцев.

- Давайте жребий метнем.

- По алфавиту.

- Господа, шутки в сторону, - строго перебил Листницкий. - Старик наш, конечно, пересолил: офицеры в нашем полку - как жена Цезаря [Листницкий имеет в виду ставшие поговоркой слова, которыми будто бы ответив Юлий Цезарь на высказанные ему подозрения относительно поведения его жены: "Жена Цезаря - выше подозрений"]. Был один лишь - хорунжий Бунчук, да и тот дезертировал, а вот казаков надо пощупать. Позовите вахмистра.

Пришел вахмистр - немолодой уже казак, георгиевский кавалер трех степеней. Покашливая, он оглядел офицеров.

- Кто у тебя в сотне из подозрительных? Кто, думаешь, мог бы разбросать эти воззвания? - обратился к нему Листницкий.

- Нету таких, ваш бла'родие, - уверенно ответил вахмистр.

- Однако ведь воззвание на участке нашей сотни? Кто из чужих был в траншеях?

- Никого чужих не было. Из иных сотен не было.

- Пойдемте стричь всех подряд. - Меркулов махнул рукой, направляясь к выходу.

Обыск начался. Лица казаков выражали разнородные чувства: одни хмурились, недоумевая, другие испуганно поглядывали на офицеров, рывшихся в скудных казачьих пожитках, третьи посмеивались. Молодцеватый урядник, разведчик, спросил:

- Да вы скажите, что ищете? Ежели покража какая - может, кто у кого видал.