- Видишь, какое дело, Митрич, - заговорил стоявший у самых дверей казак с серьгой в морщеной мочке уха, тот самый казак, которого обидел некогда Листницкий, не разрешив кипятить чай на окопном щите, - тут к нам подбиваются разные агитаторы, отговаривают - мол, не ходите на Петроград, мол, воевать нам промеж себя не из чего, и разное подобное гутарют. Мы слухать - слухаем, а веры им дюже не даем. Чужой народ. Может, они нас под монастырь надворничать ведут, - кто их знает? Откажись, а Корнилов черкесов направит - и вот опять кроворазлитие выйдет. А вот ты - наш, казак, и мы тебе веры больше даем и очень даже благодарственны, что письмишки нам из Питера писал и газеты опять же... тут, признаться, бумагой бедствовали, а газеты получим...

- Чего мелешь, чего брешешь, дурья голова? - возмущенно перебил один. Ты - неграмотный, так думаешь - и всем темно, как тебе? Как будто мы на курево газеты потребляли! Вперед, Илья Митрич, мы их от головы до хвоста перечитаем, бывалоча.

- Набрехал, дьявол грызной!

- "На курево" - рубанул тоже!

- С дуру, как с дубу!

- Братушки! Я не в том понятии сказал, - оправдывался казак с серьгой. - Конешно, спервоначалу мы газеты читали...

- Вы самое читали?

- Мне грамоту не привелось узнать... к тому говорю, что вообче читали, а потом уж на курево...

Бунчук, скупо улыбаясь, сидел на седле, посматривал на казаков; ему неудобно было говорить сидя, он привстал и, поворачиваясь к фонарю спиной, медленно, натужно заговорил:

- В Петрограде вам делать нечего. Никаких бунтов там нет. Знаете вы, для чего вас туда посылают? Чтобы свергнуть Временное правительство... Вот! Кто вас ведет? - царский генерал Корнилов. Для чего ему надо спихнуть Керенского? Чтобы самому сесть на это место. Смотрите, станичники! Деревянное ярмо с вас хочут скинуть, а уж ежели наденут, так наденут стальное! Из двух бед надо выбирать беду, какая поменьше. Не так ли? Вот и рассудите сами: при царе в зубы вас били, вашими руками на войне жар загребали. Загребают и при Керенском, но в зубы не бьют. Но совсем по-другому будет после Керенского, когда власть перейдет к большевикам. Большевики войны не хотят. Будь власть в их руках - сейчас же был бы мир. Я не за Керенского, черт ему брат, - все они одним миром мазаны! - Бунчук улыбнулся и, вытирая рукавом пот со лба, продолжал: - Но я зову вас не проливать кровь рабочих. Если будет Корнилов, то в рабочей крови по колено станет бродить Россия, при нем труднее будет вырвать власть и передать ее в руки трудящегося народа.