– Я, видно, ослеп и не заметил, что вы здесь. Талисман давно готов! Еще третьего дня я собирался прислать его вам, но, узнав, что к нам собирается госпожа, в суматохе забыл об этом… Талисман лежит перед статуей Будды, сейчас принесу.

Он побежал в главный зал храма и тут же вернулся, неся поднос с красным шелковым узелком. Даос развязал узелок, вытащил талисман и передал кормилице Дацзе, а сам изъявил желание взять девочку на руки.

– Ты бы так принес талисман, зачем понадобился поднос? – засмеялась Фэнцзе.

– Как же можно? У меня руки не такие чистые, как поднос, – ответил Чжан.

– Когда ты явился с подносом, я испугалась! – воскликнула Фэнцзе. – Думала, ты собираешься просить у нас подаяние!

Тут все громко расхохотались, даже Цзя Лянь не мог сдержать улыбку.

– Ах ты, мартышка! – покачала головой матушка Цзя, обернувшись к Фэнцзе. – Неужели не боишься угодить в ад, где болтунам отрезают язык?

– Нас, господ, это не касается, – сказала Фэнцзе. – Но хотелось бы знать, почему он все время твердит, что надо совершать побольше добрых дел? А если не совершать, разве меньше проживешь?

– Не для подаяния взял я поднос, – ответил Чжан. – Мне хотелось попросить у брата Баоюя его чудесную яшму, которую желают посмотреть пришедшие из далеких краев мой собрат по вероучению, его ученики и ученики его учеников.

– И стоило из-за этого беспокоиться! – воскликнула матушка Цзя. – Взял бы да и отвел к ним Баоюя, пусть любуются его яшмой сколько хотят!

– Поймите, почтенная госпожа, – возразил даос Чжан. – Благодаря вашим заботам я в свои восемьдесят лет здоров, и ступить лишний шаг для меня ничего не стоит. Зачем же утруждать брата Баоюя? Да еще в такую жару! Людей соберется много, и духота будет невыносимая.

Тут матушка Цзя приказала Баоюю снять яшму и положить на поднос. Чжан с благоговейным трепетом завернул ее в шелковый платок и вышел, подняв высоко поднос и неся его перед собой.

Тем временем матушка Цзя осмотрела монастырь и поднялась на башню. Здесь ее встретил Цзя Чжэнь и доложил:

– Отец Чжан принес яшму.

Даос с подносом в руках подошел к матушке Цзя и с улыбкой сказал:

– Благодаря вашей доброте все смогли посмотреть чудесную яшму брата Баоюя, за что выражают вам благодарность и свое глубочайшее почтение. К сожалению, ни у кого из моих братьев по вероучению не оказалось на сей случай достойных подарков, и они решили поднести вам в знак уважения ритуальные вещи, помогающие им проповедовать свое учение. Ничего особенного здесь нет, но если вы позволите, пусть брат Баоюй выберет себе то, что ему по душе, а остальное, если ему будет угодно, раздаст людям.

Матушка Цзя поглядела на поднос. На нем грудой лежали золотые украшения в форме полудиска, яшмовые украшения в форме полукольца, жезлы «исполнения желаний», пластинки с пожеланием благополучия, и все это было инкрустировано драгоценными каменьями, с тонкой чеканкой и отполировано до блеска. Всего на подносе лежало около сорока или пятидесяти предметов.

– Зачем ты обманываешь! – упрекнула даоса матушка Цзя. – Откуда возьмутся у монахов такие дорогие вещи? Этих подарков я никак принять не могу!

– Ведь они хотят выразить вам свое уважение, – смиренно произнес даос Чжан. – Я просто не посмел им помешать! Если вы откажетесь принять эти дары, почтенная госпожа, меня сочтут недостойным быть членом братства даосов.